Когда поклонники Сталина и Грозного требуют беспристрастно оценивать их кумиров и учитывать их позитивные достижения, они нагло лгут нам в глаза. Защищающие так называемые позитивные достижения Грозного, точно так же, как и защищающие позитивные достижения Сталина, на самом деле защищают не их, а самое мерзкое, что связано с этими именами. Они защищают принцип неограниченного права власти на душегубство и мучительство. Они защищают принцип оправданности душегубства и мучительства высшей целью.
Когда они говорят, что Грозный и Сталин репрессировали тех, кого надо, и всех за дело, они тоже лгут. Любой поклонник Грозного-Сталина, если он не клинический идиот, знает, что жертвами обоих этих выродков стало огромное число ни в чем не повинных людей. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, как работает машина массового террора. Чтобы понимать, что она слепа и неизбежно затягивает в свои колеса случайно оказавшихся рядом.
Но это не просто защита принципа "лес рубят – щепки летят". И даже не защита права власти уложить десятки тысяч в болото ради такой прекрасной цели, как построение Петербурга. Поклонники Грозного-Петра-Сталина отстаивают право власти уничтожать и мучить подвластных ПРОСТО ТАК. Это как отец Всеволод Чаплин, который объяснял, что его так называемый бог может убивать людей не за что-то, а в назидание остальным. Ради демонстрации своей мощи.
Защита права тиранической власти на бессмысленные убийства есть наиболее последовательное утверждение принципа неподсудности власти. Ее вседозволенности. Поклонники Грозного-Сталина утверждают принцип неподсудности власти, вседозволенности для власти.
Есть вещи, к которым не может относиться беспристрастно ни один человек, если он не совсем деревянный. Массовое истязание людей может вызывать либо отвращение, либо садистское удовольствие. И поклонники Грозного-Сталина про свою беспристрастность нам опять-таки лгут. Им брутальность власти как раз и нравится.
Сторонники "сильной власти" во все века обосновывали ее необходимость порочностью человеческой природы. Сдерживать их дурные наклонности может только внешнее принуждение. Управлять людьми, обеспечивать функционирование общественного организма и его целостность можно только насилием и жестокостью.
Такой взгляд на мир можно отнести к архитипичным. На нем строятся все правые идеологические концепции. В основе него лежит непризнание самостоятельной ценности человеческой личности. Люди – не более чем расходный материал царя земного, как и царя небесного. Собственно, это и есть человеконенавистничество: отвращение и презрение к порочному и слабому человеческому существу, которое годится разве что на абажур или мыло.
Часто такие теории являются способом оправдать зло в самом себе. Примириться с ним, отказаться от борьбы с ним, переложив ее на какие-то далекие внешние силы. И таким образом разрешить зло самому себе. Разрешающий государству безнаказанно творить зло подсознательно рассчитывает на взаимность – на то, что государство тоже разрешит ему безнаказанно творить зло. От его, государства, имени, разумеется. Оправдывающий насилие и жестокость со стороны государства примеряет на себя роль палача и карателя, бьющего сапогом в лицо свою жертву.
И стремление к палачеству, и отвращение к палачеству заложены в человеческой природе. Потому-то построенные на них мировоззрения и архитипичны. И либо человек подавляет в себе стремление к палачеству, либо отключает способность сочувствовать жертве. Ту самую способность, которая, возможно, в наибольшей степени делает человека человеком. Чтобы второе случилось с большинством, нужны немалые целенаправленные усилия правящей элиты.
Население, освобожденное от "химеры совести", неспособное стыдиться постыдного в своей истории, готовое оправдать любую мерзость и совершить любую мерзость, бывает нужно правящей элите, когда она сама замышляет какую-то глобальную мерзость.
Культ Грозного и Сталина есть культ насилия и жестокости. Это культ химически чистого зла. Вот только не надо сводить к нему всю русскую историческую традицию. В русской истории всегда была и другая традиция. Не все на Руси понимали бога по-чаплински. Было и другое понимание. Нельзя молиться за царя Ирода. Богородица не велит. И она обязательно прогонит плешивого эпигона великих злодеев прошлого, паразитирующего на дурной национальной болезни.
